Дни летели, совсем как опадающие с веток листья. Арьель сначала считал их, потом бросил. Отслеживать ход времени под землей было не то чтобы сложно - жизнь в храме текла размеренно, от утреннего богослужения к трапезе, через множество каждодневных дел, к вечернему богослужению и трапезе, - просто Арьель не видел в этом смысла. Житье в храме действовало на него угнетающе. Когда ему случалось краем уха услышать обрывки молитвенных песнопений, его передергивало, и после долго было не по себе. Справедливости ради нужно отметить, что в творении молитв Арьель не участвовал. Несмотря на то, что он прекрасно осознавал, где находится, его до сих пор трясло при мысли, что можно молиться Безымянному. Старший храма, несомненно, прекрасно понимал его чувства, а потому не настаивал. Не требовал присутствия на богослужениях ни музыканта, ни Китаро - ни даже Нэля.
Тот, впрочем, несколько раз захаживал туда сам. Чего он ожидал от молитв Безымянному, что хотел услышать - боги знают. Арьель как-то спросил его, зачем он туда ходит. Нэль посмотрел на него своим обычным долгим задумчиво-печальным взглядом и ничего не ответил. Он вообще теперь гораздо реже снисходил до ответов, когда его спрашивали. Не потому, впрочем, что пренебрегал вопрошающим, вовсе нет. Просто его мысли гуляли где-то очень далеко, и он не всегда слышал или понимал вопрос. Арьелю было тяжело видеть "уход" Нэля, и он старался быть как можно чаще рядом с магом. Пытался понять, что его так тяготит.
Музыкант увязывался с Нэлем и тогда, когда тот выбирался на поверхность, а случалось это довольно часто. Не столько из-за испытываемой магом тоски по свежему воздуху, небу и солнцу (впрочем, и это тоже было), сколько потому, что он нуждался в каких-то особенных травах для своих изысканий, и спешил запастись ими на зиму, пока еще была возможность. Здесь, в Бергонте, осень приходила гораздо позже, чем в Медее, и уж тем более - в Наи, и травы стояли почти такие же свежие и высокие, как и в разгар лета.
Арьель в травах ничего не понимал, да и не нужны они ему были, но он подолгу наблюдал за магом, как тот не спеша бродит по лесу, переходя от одной поляны к другой, и то и дело склоняясь за той или иной былинкой. В такие часы его лицо приобретало выражение умиротворенное и расслабленное - любо-дорого посмотреть, ни тебе нахмуренных бровей, ни сжатого в ниточку рта. Даже печаль уходила из темных глаз.
Под открытым небом и Арьель чувствовал себя гораздо свободнее и веселел, даже брался иногда за лютню, обиженную долгим ею пренебрежением. Тогда Нэль прекращал свои поиски, присаживался на первый же подвернувшийся поваленный ствол - а то и просто на землю, - и молча слушал, улыбаясь и опустив глаза...
Где проводил время Китаро, музыкант не знал. Да и, по правде говоря, ничуть не интересовался. Наверное, бродил тоже по окрестным лесам, но - в одиночестве. Благо, это храмовыми правилами не возбранялось.

Последние дни Нэль пребывал в странном состоянии.
С самого детства он привык почти всегда быть один, особенно с тех пор, как потерял родителей, и никогда не тяготился одиночеством. Даже в долгих странствиях после изгнания из Аркары, когда, бывало, сутками не с кем было перемолвиться словом. Нэль воспринимал одиночество как нечто само собой разумеющееся, и временами даже ловил себя на мысли, что одному ему, пожалуй, лучше, чем с кем-нибудь вместе. Случалось, что и общество Арьеля, человека, ставшего вдруг в лютые зимние дни близким, словно родной брат, тяготило его.
И вдруг - эта странная тоска. Вокруг было множество людей, расположенных если и не дружески, то вполне нейтрально, не враждебно. Рядом, практически не отходя ни на шаг, оставался Арьель - посерьезневший и примолкший за проведенное в храме время. Где-то поблизости, хотя и чаще всего вне поля зрения, был и Китаро, верный и надежный. Настоятель храма Терций всегда был готов поддержать советом и просто выслушать - в любое время дня и ночи. И все же... все же, несмотря на все это, Нэль чувствовал себя бесконечно одиноким, и такая тоска наваливалась от этого одиночества, что он готов был бежать за тысячу лиг, лишь бы не оставаться - одному. Такая тоска, что слезы отчаяния жгли глаза и рыдания сдавливали горло. Если бы только был на свете человек, которому можно выплакать эти просящиеся на волю слезы...
Конечно, Нэль никому не рассказывал про странное свое состояние. Вел себя, как обычно, разговаривал, улыбался, смеялся. Пока был на людях, особенно - при Арьеле. Он знал, что музыкант внимательно присматривается к нему. Арьеля трудно было обмануть, при его даре "читать" людей. Но Нэль очень старался, и ему удавалось. Когда же он оставался один, пытался понять, что же с ним творится. И, кажется, понимал. К Нэлю приходило осознание того, что он должен будет сделать. И на его пути уже никто не сможет помочь, подставить плечо. Он должен будет идти один - совсем один, как никогда в жизни. Наверное, это предчувствие грядущего одиночества и вызывало смертную тоску, камнем придавившую душу. Он оставался всего лишь человеком, и о божественной бесстрастности не мог теперь даже и мечтать.

- Ты говорил как-то, что готов помочь мне?
Полностью погруженный в книги и потому молчавший вот уже часа два подряд, Нэль заговорил так неожиданно, что Арьель вздрогнул.
- Говорил, - откашлялся он, приподнимаясь с кровати, на которой до сих пор праздно валялся. - И сейчас скажу то же, Нэль...
- Снова я прошу тебя о помощи, друг Арьель, не предлагая ничего взамен, - задумчиво проговорил Нэль, поднимая на товарища черные глаза, и добавил загадочно: - Впрочем, надеюсь, скоро это закончится...
И не успел музыкант спросить, что он имеет в виду, маг продолжил:
- Я попрошу теперь тебя о многом. Ты можешь отказаться, если... если не захочешь помочь. Я пойму.
- Объясни сначала, чего ты хочешь, Нэль...
Но Нэль объяснять почему-то не спешил - не смотря на свои слова, был уверен, что Арьель не откажется? Он уже вел музыканта по бесконечно изгибающимся коридорам, подсвечивая себе сгустком магического неяркого огня. Арьель, до сих пор не выучивший хитросплетения храмовых переходов (полная тьма, царившая в них, окончательно парализовало его способность к ориентации), всегда поражался, до чего быстро маг сумел разобраться в планировке подземных коридоров и помещений. Казалось, Нэль мог ходить здесь и с закрытыми глазами, и свет зажигал лишь ради удобства спутника. Впрочем, Арьелю и свет не слишком помогал. Он все равно спотыкался на каждом шагу, то и дело приостанавливаясь, чтобы разглядеть ту или иную сцену из множества, изображенных на стенах. Нигде, ни в одном храме, Арьель не видел такого количества фресок, да еще столь искусно исполненных. Он вспомнил, как Нэль говорил как-то, что росписям этим несколько сотен лет, но поверить он не мог - слишком яркими и свежими они выглядели.
Все эти многочисленные задержки мага совершенно не раздражали, он терпеливо и молча ждал, когда Арьель налюбуется на очередную сцену, и только тогда продолжал путь. И так было всегда, когда им случалось вдвоем ходить по храму.
- Куда мы идем? - Арьель, наконец, решил, что молчание слишком затянулось.
- В лабораторию. Скажи, друг Арьель, тебе хотелось когда-нибудь овладеть искусством магии?
- Да я никогда не думал об этом... Я с самого детства знал, что никаких способностей у меня нет... Так же как знал, что у Марики они есть.
- Знал - да, - несколько нетерпеливо прервал Нэль. - Но хотел, чтоб были?
Арьель растерянно пожал плечами. Вопрос показался ему странным. Марика не раз говорила ему, что он вечно витает в облаках и мечтает, но при этом он странным образом умудрялся никогда не мечтать о несбыточном. А искусство владения магией как раз относилось к разряду несбыточного, да и способности ведуньи временами пугали, потому что оставались за гранью его понимания.
Воспоминания о Марике направили его мысли в другое русло, и он даже вздохнул раскаянно. Уже несколько месяцев он не появлялся в хижине у ведуньи; боги знают, что она думает теперь...
- Ты что? - Нэль каким-то образом уловил его почти неслышный вздох.
- Да так... Марика, наверное, уж думает, что я сгинул совсем где-нибудь.
- Хочешь навестить ее? - Нэль остановился, быстро повернулся к нему. Глаза его оживленно блеснули. - Я могу открыть для тебя портал - только, извини, односторонний. Я бы и сам с удовольствием поговорил с Марикой, но - не сейчас. Боюсь, не сумею вернуться, - странное это место, - а мне еще рано уходить отсюда... А хочешь, я помогу тебе САМОМУ открыть портал? - он испытующе уставился на Арьеля, пристроив шар света перед самым лицом.
- Какой портал, ты в своем уме?! Я же говорил тебе, что у меня нет никаких...
- Так я не зря тебя спрашивал, хотел бы ты обрести магические способности! Я могу, понимаешь, могу дать тебе такую возможность!
Эти речи показались Арьелю еще более странными и безумными, чем рассуждения об обретении бессмертия и божественности. Мыслимо ли - пообещать дать человеку то, чем не посчитали нужным одарить боги! Невольно Арьель даже попятился назад, слегка испуганный выражением лица спутника.
- Нэль, что ты говоришь? Опомнись. Разве под силу это человеку? Только Гесинда может решать, подарить или нет...
И снова он не договорил - Нэль прервал его смехом, по-мальчишески звонким, и в то же время отдающим едва заметной горечью.
- Гесинда! - повторил он, смеясь. - Нет, друг Арьель, Гесинда тут ни при чем, как и любой из Двенадцати! Разве ты еще ничего не понял? Никто из них не может дать человеку ничего, кроме своего благословения - остальное не в их силах. Да и благословение их - не больше, чем сильное заклинание охранения... Не властны они над человеческими судьбами, поскольку и сами - всего лишь люди.
- Богохульствуешь, - прошептал Арьель. - Безымянный смутил твой ум...
- Нет. Это твой разум затуманен сказками, что Двенадцать тысячелетиями внушали людям, заставляя поверить, что они и есть - истинные боги... Но это все слова. Пойдем, я покажу тебе - я знаю, ЧТО говорю. Я докажу.
Теперь Арьель был уверен, в чем заключается помощь, которую он должен будет оказать магу. Нэль хотел доказать, что стал равен богам в способности изменять человеческие судьбы, одаривая людей по своему усмотрению. И он, несомненно, верил в то, что действительно может сделать из Арьеля - мага. Музыканту стало страшно. Он не мог припомнить ни одного случая, чтобы Нэль говорил о чем-то без уверенности, что действительно сумеет это сделать. Неужели он и сейчас... Ох, не зря он предупреждал, что я волен отказаться, подумал Арьель в тихой панике. Может быть, и впрямь стоит, пока не поздно?.. Если он хочет проводить свои эксперименты над людьми, пусть поищет кого-нибудь другого.
Впрочем, почти сразу страх уступил место любопытству. Любопытство вело Арьеля через всю его жизнь, не изменило себе и сейчас. Еще минуту назад он собирался отказать Нэлю в помощи, но теперь молча последовал за магом дальше по коридорам.

- Это не опасно, - Нэль, пропустив музыканта вперед в крошечную, выделенную ему Терцием лабораторию, зашел следом и плотно закрыл дверь. Мягко ступая, заскользил вдоль стен, зажигая одну за другой свечи, во множестве стоящие на столах и полках. - Можешь мне поверить. Я тысячу раз выверил состав и теперь знаю точно, что он не несет угрозы для жизни.
- На ком ты проверял его? - невольно вырвалось у Арьеля. Он оглядывался по сторонам - бывать в исследовательской лаборатории мага ему еще не приходилось.
- На себе, конечно, - приостановившись, Нэль спокойно, даже с какой-то легкой насмешкой, посмотрел на него. - Я никогда не ставил эксперименты ни на ком, кроме себя.
- Значит, я буду первый?
Нэль не ответил, только взглянул долго и внимательно; жестом предложил музыканту сесть в единственное в небольшом помещении кресло. Оно оказалось неожиданно удобным; Арьель попытался расслабиться, опустив руки на подлокотники и откинувшись на высокую, странно изогнутую спинку. Не удалось. Обстановка, сумрачная и непривычная, держала в напряжении и заставляла невольно тревожиться. Нэль заметил нервозность друга; подошел, протягивая чашку с какой-то приятно пахнущей жидкостью, которую перед тем сильно развел водой.
- Выпей, друг Арьель. Здесь нет магии, только травы, они помогут тебе успокоиться.
Принимая из рук мага чашку, Арьель смотрел прямо в его непроницаемые черные глаза, и неожиданно для себя стал успокаиваться, не сделав еще и глотка. Сам взгляд словно призывал расслабиться, окутывая разум мягкими теплыми волнами, и говорил: "Нечего бояться. Доверься мне". Таким говорящим глазам трудно было противостоять, и Арьель - доверился. В конце концов, Нэль никогда не причинял ему вреда...
Жидкость имела приятный, пряный, совершенно незнакомый вкус. Арьель хотел было поинтересоваться, из каких трав она приготовлена, но передумал - все равно названия их ничего ему не скажут, скорее всего.
- Теперь лучше? - Нэль стоял около небольшого низкого столика и, слегка склонившись, что-то делал на нем. То ли переставлял склянки, то ли смешивал в них что-то, то и дело обращаясь к крошечным, почти ювелирным весам.
Арьель кивнул, хотя маг не мог его видеть, поскольку стоял спиной. Тот, не услышав ответа, даже не обернулся - то ли непостижимым образом уловил кивок, то ли просто не сомневался в том, что ответ будет положительным.
- Посиди немного, не двигаясь. Лучше закрой глаза и подумай о чем-нибудь... хорошем. Ты сейчас почувствуешь, как тело твое расслабляется, а мысли плывут мерно и спокойно. Не препятствуй им.
И впрямь, Арьель, послушно закрыв глаза, чувствовал, будто тело его принимает в свои объятия теплая волна, все члены его размягчаются и наливаются теплом, а мысли становятся подобны водяным струям. И словами он не мог бы выразить, как ему стало хорошо и спокойно в тот момент. Он не мог даже припомнить, испытывал ли он вообще что-либо подобное в жизни. Разве что, может быть, в далеком-далеком детстве, да и то он не стал бы утверждать с уверенностью.
- Эй, друг Арьель! Ты еще тут? - услышал он вдруг смеющийся голос Нэля и открыл глаза. Маг, насмешливо прищурившись, стоял перед ним, с еще одной чашкой в руке. - Я смотрю, ты успел забрести далеко в своих мыслях. ЧуднО - снадобье довольно слабое, я не ожидал, что оно так быстро и эффективно на тебя подействует... Что ж, так даже лучше. Теперь выпей вот это. Повторю - ничего не бойся. Попытайся запомнить и сохранить свое теперешнее состояние. Может быть... немного неприятно, но это нестрашно. И помни, я рядом, подстрахую и поддержу, если понадобится.
Нэль разговаривал с ним мягким, тихим голосом, словно уговаривал испуганного ребенка, впервые пришедшего к лекарю. Музыканту даже стало смешно на минуту, хотя обстановка никак не располагала к веселью. Он подумал, что первое зелье пришлось очень даже кстати, иначе он давно уже трясся бы от нервной дрожи.
- Говори мне обо всем, что ощутишь после принятия снадобья, - продолжал Нэль, вручая ему чашу с напитком. - Это важно. Я не владею ментальной магией и могу не почувствовать тебя, когда будет нужно. Но, думаю, нужды в моей страховке не возникнет, все должно пройти гладко.
Твои бы слова да богам в уши, подумал Арьель, делая первый глоток. Интересно, что было с самим Нэлем, когда он только подбирал состав снадобья и пробовал новые компоненты на себе? Он сказал, что "теперь знает точно" о полной безопасности зелья. Значит, раньше не знал? Не был уверен? И все равно выпивал его, рискуя жизнью? Уж наверняка его никто не поддерживал и не подстраховывал... Сумасшедший, фанатично упертый человек! Невероятная удача, что он все еще не убил себя.
Между тем, снадобье уже начинало действовать. Арьель почувствовал, как новая волна, шире и горячее прежней, окатывает его изнутри, смывая все лишнее, всю грязь лишних мыслей. В голове вдруг стало ясно и звонко, словно пространство под черепным сводом все заполнилось чистейшим хрусталем. Арьель откинулся на спинку кресла, не отрывая глаз от лица стоявшего перед ним мага.
- Говори, - велел тот неожиданно властным тоном.
Попытавшись словами передать ощущения, Арьель с огорчением понял, что бессилен в этом. Не находилось нужных слов - это у него-то, привыкшего через звучные ритмичные строки передавать мысли и чувства как свои, так и окружающих.
- Жарко... и звонко... как расплавленное стекло.... цветное, - Арьель понимал, что говорит несвязно, и в лепетании младенца больше смысла, чем в его речи; но поделать ничего не мог. Ощущения и образы сменяли друг друга так быстро, что он не успевал поймать их на кончике языка и как-то озвучить. - Стеклодув выдувает...
Внутри него, и впрямь, как будто набухал, рос и переливался множеством красок шар яркого стекла. Распирал его изнутри. Стенки истончались и истончались, вот-вот лопнет, разлетится осколками, тонкими, острыми, режущими, потечет кровь...
- Спокойнее, - холодные тонкие пальцы Нэля сжали его руку. - Дыши глубже. То, о чем ты говоришь... то, что растет - это поток магии. Он "нащупал" тебя, хочет выйти через тебя в наш мир. Не выпускай его сразу. Попридержи. Представь, что внутри тебя - запертая дверь; приоткрой ее немного. Совсем немного. Щелочку.
- Не... удержу... - выдохнул Арьель, с тихим ужасом осознавая, что не знает ни единой магической формулы, ни одного жеста. Неужели Нэль не подумал об этом? Что бывает с человеком, незнакомым с магической наукой, через которого идет "поток"?.. Впрочем, ведуны, кажется, как раз незнакомы... или Марика использует формулы? Все смешалось в несчастной голове Арьеля, где медленно, но неумолимо нарастал болезненный звон. Такой, что закладывало уши и ломило затылок. - Не удержу, Нэль!
- Удержишь. Я помогу. Посмотри сюда, друг Арьель. Видишь эту свечу? - свободной рукой он дотронулся до непонятно откуда взявшейся на столе перед креслом свечи. - Направь поток на нее. Сосредоточься. Зажги ее. И не бойся - я тебя экранирую.
Легко говорить - "зажги". Но как это сделать? Арьель не имел ни малейшего понятия, как заставить свечу гореть, но, тем не менее, он послушно сосредоточил внимание на свече. Стараясь не отвлекаться на ощутимо распухающую голову, представил себе, как вспыхивает крошечный огонек на самом кончике фитиля, как стремительно разгорается, как гордо вытягивается к потолку яркий горячий язычок... Арьеля тряхнуло в кресле от мгновенной пронзительной боли, он закусил губы и только краем сознания уловил, как на месте, где только что стояла свеча, разрастается и сразу скукоживается ослепительный огненный шар. Миг - и нет ни свечи, ни шара. Только обугленная поверхность стола...
Голове незамедлительно полегчало.
Арьель перевел дыхание и взглянул на мага. Тот, по-прежнему, стоял совсем рядом и улыбался, стирая что-то ладонью с лица. Был он очень бледен. Музыкант пригляделся и увидел стекающие из носа тонкие струйки крови. Машинально провел пальцами по своему лицу - ничего.
- Что с тобой? Нэль?
- Ничего страшного, - Нэль отвернулся, подвернувшейся под руку тряпицей отер кровь с ладони. И повернулся обратно, прижимая эту тряпицу к лицу - кровь продолжала течь, а он почему-то не спешил останавливать ее с помощью магии. - Ты можешь стать очень сильным магом, друг Арьель.
- Так это я тебя?.. - обмер Арьель.
- А кто ж еще, - с непонятным энтузиазмом отозвался маг. Он говорил слегка невнятно - мешала тряпка у рта. - Точнее, мой экран "аукнулся". Видел, что со свечой стало? А мог бы и стол разнести... а то и всю комнату. Но ты не беспокойся, со временем научишься управляться и с этим.
Он даже не спрашивает, хочу ли я учиться, подумалось Арьелю. Он что же, считает, что каждый человек на земле мечтает стать магом? Получить способность управляться с непонятными разуму силами, творить и изменять вещи по своему разумению, и платить за это такой вот болью, как только что испытанная? Ибо, вспоминая неизменно бледный вид мага после совершения заклинания, Арьель теперь не сомневался, что играя роль проводника для магических сил, Нэль каждый раз испытывает подобную же боль... Да кому это надо? Боль, бессонные ночи, корпение над книгами, вечные сомнения и жгучая жажда познания нового. Впрочем, ведь и это не для всех. Многие, получив такое почти-всемогущество, будут творить и создавать для себя и только для себя, стараясь хапнуть побольше.
Арьель выбрался из кресла и, пошатываясь, сделал несколько шагов. Ноги, оказывается, не желали держать его, и он, чтобы не упасть, оперся ладонями о стол и вперил взгляд в черное обугленное пятно на столешнице.
- И вот ЭТО ты хочешь дать всем людям? - с некоторым трудом выговорил он. - Это самое, что сейчас испробовал на мне?
- Именно. В чем дело?
Он еще ничего не понял.
- Ты уверен, что людям это нужно?
- Магам всегда завидовали...
- Да! И боялись. И ненавидели. Помнишь, что было еще сто лет назад? Помнишь, что хотели сделать с тобой в твоем родном городе?
- Это - поделом, - тихо выговорил посерьезневший Нэль. Улыбка сползла с его губ. - Что до остального... когда все будут - как маги, некому будет завидовать, некого - ненавидеть.
- Но будут ли - все? Нэль, не все захотят. Далеко не все.
- Ты так думаешь? - Нэль сдвинул брови. - Серьезно так думаешь? Если боль смутила тебя - не беспокойся. Со временем она... сгладится. Ты привыкнешь, перестанешь ее замечать.
- Не хочу привыкать! - почти выкрикнул Арьель. - К этому - не хочу.
Нэль немного помолчал, внимательно рассматривая отнятую от лица тряпицу. Потом перевел взгляд на Арьеля.
- Твой выбор, - сказал он мягко и тихо. - У других он тоже будет. Или ты подумал, что собираюсь тащить людей насильно, за шкирки к магическому знанию? Нет. Кто захочет - обретет. Вот и все.
Теперь Арьель не сразу нашелся, что ответить, и, в свою очередь, замолк. Почувствовал, что ноги перестали дрожать, и, наконец, смог распрямиться. Теперь они с Нэлем стояли друг напротив друга, разделенные столом, и смотрели друг другу прямо в глаза.
- Ты испуган, друг Арьель. Это понятно и нормально. Со временем ты будешь смотреть на произошедшее по-иному. Так что, прошу тебя, подумай. Я предлагаю тебе новую жизнь... больше, чем жизнь.
Хороша же жизнь, чуть было не брякнул Арьель. Кто, глядя на тебя, захочет подобной жизни? Воистину, только такой же безумец.
- Ты предлагаешь мне, - проговорил он медленно. - А думаешь ты, чем может обернуться магия в моих руках? И в руках тех, кто - захочет? Достоин ли я? Достойны ли те, другие?
- Достоин ли я?.. Кто скажет - мне?
- Ты - не тот случай! Тебе не предоставили выбор. У тебя его не было! Тебе было дано свыше - не знаю уж, кем, - и тебе ничего не оставалось, кроме как принять дар и учиться использовать его так, чтобы не наделать вреда. Люди же... Оглянись, Нэль, взгляни, КОМУ ты хочешь вручить магию! Люди, в подавляющем большинстве своем - глупые, жестокие, жадные животные. Сравнявшись с богами, как ты думаешь, что они станут делать? Искать новые знания? Да ничего подобного! Они будут стараться хапнуть как можно больше, вытянуть из магии все, что только возможно, и, в конце концов, растащат мир на куски! Развалят его, уничтожат...
- Почему ты так плохо думаешь о людях, друг Арьель? Уверяю тебя, ты не прав.
- А с чего мне хорошо думать о них? С того, что кто-то из них, став моим отцом, погубил этим мою мать? И с чего взялся защищать их - ты? Ты видел от них много добра?
- А они - от меня? - голос Нэля с каждым словом становился все тише и тише, еще немного - и его будет не услышать. - Я хочу хоть как-то искупить то зло, что я им причинил. Хочу дать то, что могу...
- Даже если это обернется в новое зло?
- Мир крепче, чем ты думаешь, друг Арьель. Его не разрушить так просто.
- Да, - резко ответил музыкант. - Если за дело берется один человек. А если - толпа?
Снова Нэль не ответил сразу. Тщательно отер с лица подсохшую уже кровь, небрежно швырнул тряпку куда-то в угол. Потом вернулся к своему маленькому столику, взялся что-то переставлять на нем, наверное, наводил порядок. Косо взглянул на обугленное пятно, но ничего не сказал. Лишь минут через пять, когда Арьель, отдышавшийся и окончательно пришедший в себя, подумывал уже было уходить, произнес, не глядя на него:
- Жаль. Мы не понимаем друг друга... Но ты, все-таки, подумай. Не отказывайся так просто.
Не отвечая, Арьель подошел к двери, взялся уже за ручку, но был остановлен вновь голосом мага:
- Ты один заплутаешь. Я, извини, сейчас не провожу тебя... воспользуйся порталом, прошу.
В те секунды, когда он договаривал, рядом с Арьелем бледно засветился мутный прямоугольник телепорта. Музыкант шарахнулся в сторону - порталов он никогда не видел, и пользоваться сейчас одним из них ему не хотелось (не только, впрочем, из соображений безопасности). Хотя он и мог угадать по ту сторону прохода очертания своей комнатки.
Поджав губы, он решительно потянул на себя дверь и ступил во тьму коридора.

Поступок Арьеля, хотя и весьма демонстративный, имел отрицательную сторону. Музыкант, действительно, ни за что не нашел бы сам дорогу до своей кельи, но возвращаться он не собирался. Что это он вдруг так взъелся на Нэля, с чего в нем взыграла дурная гордость, он и сам объяснить бы не мог. Возможно, таким образом выходил из него испытанный во время Нэлева эксперимента испуг...
Придерживаясь правой рукой за стену, чтобы совсем уж не затеряться во тьме, Арьель медленно наугад побрел по коридору. Куда-нибудь, в конце концов, он должен выбрести, не бесконечны же храмовые переходы. Хотя, кто знает... Но все же, Арьель надеялся на лучшее, на то, что скоро встретит кого-нибудь из здешних братьев, и тот проводит его.
Но далеко он не ушел, поскольку даже не старался идти быстро; в темноте шаг его становился неуверенным опасливым. Тьма вообще пугала его и держала в неизменном напряжении, поэтому он, словно божественному явлению, обрадовался забрезжившему где-то сзади неяркому огоньку. И тут же глубоко вздохнул - непохожий на факельный свет имел явно магическое происхождение.
Нэль.
Продолжать разговор не хотелось, и Арьель упрямо ускорил шаг.
Но маг тоже умел ходить быстро, когда хотел, и через несколько секунд музыкант почувствовал на плече прикосновение его тонких и твердых пальцев.
- Постой! Вот уж не думал, что ты можешь быть таким упрямцем. Арьель! Да погоди же.
Попытки стряхнуть с плеча руку мага не увенчались успехом, и музыканту ничего не оставалось, кроме как остановиться и обернуться. Он понемногу успокаивался, и вместе с покоем приходило понимание того, что он вел себя как маленький глупый ребенок. Конечно, это не способствовало добродушию, и взглянул он на Нэля отнюдь не весело и не радостно. Скорее, угрюмо.
- Ну? Мы разве не закончили наш... разговор?
Нэль смотрел прямо ему в глаза с видом одновременно упрямым и виноватым.
- Извини, что не предупредил тебя сразу, как это будет. Учитель из меня неважный. Я слишком увлекся и забыл, что ты не привык... так, как я. Мне нужно было подробно рассказать тебе. Чтобы ты согласился осознанно.
- Зато я теперь осознанно отказался.
- Подумай, - в который уже раз с нажимом повторил Нэль.
- Даже и думать не хочу. Зачем ты настаиваешь? Соблазняешь меня, словно девушку...
Нэль бледно улыбнулся.
- Девушку я так соблазнять бы не стал.
- А как стал бы? - Арьель был готов схватиться за любую тему, самую идиотскую, лишь бы увести разговор со скользкой тропки.
- Тебе не скажу, - совсем развеселился маг. - Ты же не девушка. Между прочим, ты знаешь, что идешь не в ту сторону?..

По дороге разговор волей-неволей зашел снова на ту же тему. Мысли Арьеля, как он ни старался думать о другом, так и крутились вокруг его первой попытки создать заклинание.
- Нэль?
- М-м-м?
- Ты просил Китаро помочь тебе?
- Нет.
- Почему?
- Он более "закрытый" изнутри человек, чем ты. С тобой - о, я был уверен, что все получится. С Китаро пришлось бы повозиться. Да и сомневался я, что он так просто согласится.
- А во мне, значит, не сомневался.
- Нет, - без улыбки ответил Нэль. - Тебя я, согласись, знаю дольше и лучше, чем Китаро. Кроме того, он - личность особого склада. В нем сильны инстинкты. Не знаю, может, это и к лучшему, да только боялся я, что у него может случиться слишком мощный прорыв с непредсказуемыми последствиями. Ты, как это ни странно звучит, контролируешь себя много лучше. Да и, в конце концов, тебя было проще найти. Когда ты в последний раз видел Китаро, а, друг Арьель?
Арьель честно попытался вспомнить. Кажется, на днях южанин мелькал перед его глазами... Ага, вот именно - кажется. Когда именно? Этого уже музыкант сказать не мог. Поэтому вместо ответа он только пожал плечами.
- Вот именно. Я чувствую шкурой, что он где-то рядом, но почти никогда его не вижу. Раздражает страшно...

Об эксперименте Арьель не сказал никому ни слова. Рассудил - если Нэлю нужно, сам расскажет. Кроме того, не было в храме ни единого человека, с которым музыканту хотелось бы поделиться. Не Китаро же изливать свои ощущения...
Дни потекли, как прежде, с той лишь разницей, что Нэль совсем уж пропал в своей лаборатории, даже в трапезной не каждый раз появлялся. Что он там делал - усовершенствовал ли состав зелья, проводил ли эксперименты на ком-нибудь вновь найденном и более подходящем - боги знают. Арьель дознаваться не хотел и не спрашивал в те редкие минуты, когда видел-таки мага. Сам он всеми силами старался найти себе занятие, чтобы не валяться тупо целыми днями кверху пузом в своей келейке. Получалось плохо, делать в подземном храме ему было решительно нечего, разве только шататься по коридорам, рассматривать фрески и проникаться божественностью Бога Спящего. Сходиться с храмовниками Безымянного не было никакого желания; да и побаивался их Арьель, говоря откровенно, все они в той или иной мере выглядели людьми достаточно суровыми и странноватыми. Накатывала апатия, и Арьель все с большей отчетливостью понимал, что, если так пойдет и дальше, он скоро превратится в этакое одушевленное растение, которому ничего не будет нужно. Такой исход его не устраивал.
Из-за избытка ничем не занятого времени Арьель слишком много думал. Из головы никак не шло случившееся в лаборатории, и музыкант прокручивал все так и этак. Через какое-то время он даже начал подумывать, что напрасно так скоропалительно отказался. Нэль все равно продолжит исследования, с ним или без него, а Арьелю очень не хотелось оставаться в стороне. Не мог оставаться равнодушным к судьбе и занятиям мага. Не мог - и все тут. Как не мог бы смотреть с безразличием на жизнь собственного брата.

Как назло, стоило Арьелю принять решение, которое он теперь торопился озвучить, маг стал словно прятаться от него. На два дня Нэль вовсе пропал, не появлялся ни в келье, ни за трапезой. Неужели он ни есть, ни спит? недоумевал Арьель, в котором росла тревога. Или делает все это, не выходя из своей лаборатории? Чем же таким он занимается там?
Зато объявился Китаро, что, впрочем, ничуть не радовало. Арьель лишь пристал к нему с вопросом, не видел ли он в последние дни Нэля.
- Нет, - мотнул своей черной гривой южанин. - А что?
- Два дня его нету. Не случилось ли чего...
- Не случилось, - с потрясающей уверенностью отрезал Китаро. - Я бы почуял.
- Как это - почуял?.. - озадачился Арьель.
Но южанин, как и почти всегда, не снизошел до объяснений.
На третий день Нэль, наконец, объявился. Бесшумно, как призрак, он возник на пороге комнатки; да и на лицо он походил более на призрака, чем на человека - такой был бледный и осунувшийся. Не говоря ни слова, он подошел к своей кровати и буквально упал на нее ничком.
- Э-э-э... - Арьель не сразу сориентировался. - Нэль, ты в порядке?
- Вполне, - голос мага был глух, поскольку лежал он, уткнув нос в тощую подушку. - Устал...
Несколько секунд Арьель колебался, стоит ли сообщать ему свое решение прямо сейчас, или лучше погодить немного. Видно же, в самом деле, что человек полумертв от усталости. Но слишком силен зуд был нетерпения.
- Я тут подумал...
- Да, Арьель? - маг повернул голову, не отрывая ее от подушки, и теперь смотрел прямо на собеседника ясными, внимательными глазами.
- Пожалуй, я погорячился немного с отказом...
- Серьезно? - Нэль улыбнулся (а глаза его уже закрывались). - Вот и отлично. Тогда мы продолжим, друг Арьель... как только я...
Он уже спал.