В распахнутые настежь створки окна врывался теплый, напоенный ароматами весеннего вечера ветер. Он гулял по комнате, шевелил многочисленные яркие гобелены, покрывавшие стены, листал оставленную кем-то на подставке книгу в ярко-красном кожаном переплете, открытую посередине.
Арьель стоял у окна, уткнувшись лбом в прохладное стекло, стараясь собраться с мыслями. Ветер трепал его длинные золотистые пряди, выбившиеся из прически, щекотал шею. Хотелось бы закрыть глаза и целиком отдаться ласкам ветра, погрузиться в приятные ощущения, но мешала подлая тревога, засевшая в груди, подступавшая к горлу, путавшая мысли. Арьель уже около часа находился в этой комнате, и с каждой минутой все меньше знал, куда деть себя. Теперь он был весь напряжен, как струна, и задумывался, как долго придется прождать еще.
Когда он появился в замке, его встретила сама дочь хозяина и сообщила, что тан примет его, но попозже. В данный момент в его кабинете визитеры, и единственное, что она может сделать, это известить отца об еще одном госте. Арьелю подумалось: как странно, хозяйская дочка, словно служанка, сама ходит с поручениями и встречает гостей. Но возражать он, конечно, не стал. Девушка, очаровательное существо в самом расцвете своей юности, проводила его в комнату, завешенную гобеленами, и удалилась. Ненадолго. Через несколько минут она вернулась и сказала, что тан непременно переговорит с ним, но пока просит подождать, он никак не может оставить гостей. Арьелю ничего не оставалось, кроме как согласиться на ожидание, хотя нетерпение уже тогда точило его, словно червь сливу. Девушка молча кивнула в ответ и тихонько примостилась в уголке комнаты, разложив на маленьком резном столике рядом с собой лоскуты шелка, мотки ниток, пяльцы и иголки. Как видно, ее нисколько не смущало присутствие в одних с ней стенах молодого малознакомого мужчины.
А Арьель нервничал настолько сильно, что за все прошедшее время даже почти не взглянул на нее, хотя в прошлое посещение замка только и думал, как бы не слишком откровенно пялиться на нее, пока она находилась в поле зрения. Ибо девушка была хороша, как сама весна, вся такая же бело-розовая, как цветущие в саду яблони.
- Прошу просить меня, благородная госпожа, - музыкант отвернулся от окна, поняв, что не может больше ждать в молчании и бездействии. - Не могли бы вы сказать, кто сейчас у вашего отца, и надолго ли может затянуться визит?
- Отец в кабинете с людьми из гильдии Гесинды, - ответила девушка, не поднимая глаз от шитья. - С магами из Тальеры. Думаю, они скоро уйдут, поскольку сидят с утра. Немного терпения, сударь.
Арьель сжал зубы. Немного?.. Сколько еще будет длиться это "немного"? Потом, вслед за раздражением, до него дошел смысл сказанного, и на лбу выступил холодный пот. Маги? У тана - маги? Что, если они явились из-за Нэля? Что, если не только мэтр Натало из Аркары разузнал его местоположение? Холодный комок заворочался в груди музыканта.
Но полностью впасть в панику Арьель не успел. Дверь распахнулась, и по комнате метнулся сквозняк, всколыхнув гобелены. Потом через порог ступил тан Альбрехт. С первого же взгляда становилось ясно, что тан чем-то сильно озабочен: сдвинутые светлые брови, потемневшие от сдерживаемого гнева глаза. Дочь, едва завидев его, тут же сложила рукоделие на столик и тихо, как мышка, выскользнула прочь.
- Ах, это вы, - вместо приветствия бросил тан. - Я как чувствовал, велел проводить господ магов другим путем. Было бы, пожалуй, не хорошо, если бы они увидели вас.
Он пересек комнату и сел у окна, подставил лицо ветру. Мысли его гуляли где-то очень далеко, и на минуту он почти забыл об Арьеле. Тот кашлянул, напоминая о себе.
- Тан, вы просили сообщить, когда мы соберемся в путь...
- Да, - тан отвернулся от окна, взглянул на собеседника. Лоб его уже разгладился. - Вы за этим и пришли? Погодите, не говорите. Вижу, что за этим. Но... почему в такое время? Через час, много - через полтора, - стемнеет. Стряслось что? Вы прямо не в себе, Арьель, - интонации его стали тревожными, он поднялся и подошел к музыканту. - Успокойтесь. Рассказывайте по порядку.
Трудно было сосредоточиться и рассказывать по порядку, но Арьелю удалось взять себя в руки. В конце концов, чем спокойнее и быстрее он все поведает, тем раньше он сможет вернуться к Нэлю. А пока тот один, сердце не на месте. Парень так и притягивал к себе неприятности, и кто знает, что еще с ним может случиться.
Подобное выражение на лице тана Арьель уже видел - когда привез весть об аресте Нэля. Впрочем, тень, опустившаяся на его чело сейчас, была во сто крат гуще и мрачнее. Как видно, по мере рассказа тан осознавал, чем произошедшее грозит ему лично.
- Тот парень, который был с магами, убит? - отрывисто спросил он, прервав Арьеля.
- Нэль так сказал.
- И вы оставили его в доме?
- Да. Нэль...
- Нэль! Нэль! - вскричал тан не то в гневе, не то в раздражении. - Проклятье! Нужно было избавиться хотя бы от тела. Сжечь. Впрочем... я понимаю, у вас не было времени. Да и маги, придя в себя, задались бы вопросом, где их спутник. Точнее, еще зададутся. И, несомненно, найдут его, - он стиснул зубы так, что желваки проступили на скулах. Потемневшие глаза его метали молнии. - Каюсь, тут есть немалая доля и моей вины. Я хотел предупредить Нэля, но передумал. Предупредил вас. А надо было говорить с ним! Но что толку, он упрям, как осел... Не внял бы. Не послушал бы. Все равно все сделал бы по-своему. Упрямец! Ну, а что было дальше? Рассказывайте.

А дальше они шли через лес, знакомой Арьелю тропой. Нэль впереди, музыкант, чуть отставая, следом. Нэль шагал быстро, не глядя отводил в сторону ветки, не замечая, если пропущенная или незамеченная с силой хлестала его по лицу или рукам. Он не поднимал головы, не произносил ни слова, и только боги знают, о чем думал он в те минуты.
Арьель же думал сразу о многих вещах одновременно. О том, что теперь все окончательно пошло наперекосяк. О том, что, несмотря на внешнее спокойствие, смерть Ивона, человека давно знакомого, земляка, не прошла для Нэля даром, что-то в нем надломила. Едва ли сделав его слабее, впрочем. Только лишила его... чего? Или, наоборот, добавила? Безжалостности, например. Думал Арьель и о том, куда им придется идти теперь, и где останавливаться. Уже нельзя будет, как зимой, открыто бродить по дорогам и заходить в города. Думал и о том, куда заведет Нэля его заново приобретенная сила. И как далеко он сам способен зайти. Думал о том, в чем же, все-таки, заключаются планы Нэля по переделыванию мира. И, опять же, на что он готов пойти ради их осуществления. Ясно, что на многое. Возможно, теперь и смерти не смогут остановить его. И далась же ему его магия!
Молчание становилось невыносимым, и Арьель понял, что должен заговорить, иначе просто взорвется от распиравших его страхов и сомнений. Он ускорил шаг, чтобы догнать мага. Хотя это было чревато последствиями - Нэль не обращал внимания ни на что, и отпускал мешавшие ему на дороге ветки, не глядя, а они распрямлялись, разлетаясь направо и налево.
- Нэль! Нэль, когда-то ты сказал мне, что не собираешься идти по трупам. Но именно это сейчас и произошло, Нэль. Уже есть одна смерть, первая ступенька твоей лестницы. Нужны ли еще? Остановись, прошу тебя.
- Нет, - Нэль и головы не повернул. - Я не остановлюсь. Это будет означать отказ от цели. А что мне останется в этом мире, друг Арьель, если я откажусь от последнего, что у меня есть?
Арьель, не на шутку напуганный и растерянный, забежал вперед, развернулся, удержал мага за плечи. Заглянул в глаза. В глубине их бушевал черный огонь, обжигающий и безжалостный.
- Скажи хотя бы, что такое есть твоя цель! Чего ты ищешь?
- Бессмертия.
- Бессмертия? Но это невозможно! О чем ты говоришь?
- Оно возможно, друг Арьель.
- Пусть так! - Арьель облизнул вмиг пересохшие губы. Пожалуй, этот разговор был страшнее произошедшего на поляне. - Но что ты будешь с ним делать? Ты хочешь стать богом?
- Почему бы и нет? Бог, принесший миру бессмертие.
Странные у него шутки, да и нашел тоже время шутить. Говорить о божественности, о бессмертии, о том, чтобы подарить его миру! Но нет, Нэль вовсе и не собирался шутить. Сдвинутые брови, горящий упрямством взгляд свидетельствовали о том, что он вполне серьезен.
- Ты сумасшедший! - задохнулся музыкант.
- Нет.
- Конечно, ты отрицаешь это. Какой же больной признает, что нездоров!..
- Уверяю тебя, я в здравом уме.
- Нэль, послушай меня. Ты должен остановиться. Забудь про свою магию, про богов и бессмертие, иначе это плохо закончится.
- Нет, - маг отвел его руки, шагнул вперед, упрямо наклонив голову. - Не уговаривай меня, друг Арьель. И не удерживай. Это бесполезно.

- Это и впрямь было бесполезно, - с горечью проговорил Арьель. - Он как будто помешался. Ему уже все равно, как он будет добиваться своей цели.
- Помешался... - повторил тан. - Да, возможно, Нэль - безумец. Но понимаете ли вы, ЧТО он поставил себе целью? ЧЕГО он хочет добиться? - он в крайнем возбуждении заходил по комнате. - Вот, значит, чего он искал. Нэль упрям, возможно, ему и впрямь удастся...
- Удастся что? О чем вы говорите, тан, это же бред!
- Божественность - бред, не отрицаю. У богов уже есть свой Тринадцатый, еще один в пантеоне ни к чему. Но то, на что Нэль замахнулся... - тан остановился рядом с Арьелем, схватил его за руку. - Послушайте, господин музыкант, немедленно, - слышите, немедленно! - отправляйтесь к нему. Не оставляйте его одного. Ни на минуту, даже если он будет гнать вас палкой. Я вам приказываю, и нет мне никакого дела, что я не имею права распоряжаться вами. Идите к Нэлю. Следуйте за ним. И время от времени посылайте мне весточки, рассказывайте, как обстоят дела. Когда сочтете, что пора, известите меня, где вас искать. Ясно? Пойдемте со мной, я дам вам лошадей. Живо! Ну, что вы так смотрите? Я тоже сейчас поеду. Только не с вами, Арьель. Хочу посмотреть, что можно сделать после демонстрации силы нашего общего друга. Возможно, еще удастся замести следы.
- Но, тан...
- Знаю. Я буду очень осторожен.

Корчма, в которой договорились встретиться Арьель и Нэль, переживала не лучшие свои дни. Как и деревушка, прилепившаяся к дороге. Даже не деревушка, а, скорее, хутор, с маленькими, крытыми дранкой халупами. Здесь мало кто ездил, и именно этот факт определил выбор места для встречи.
Арьель подъехал к корчме уже почти в полной темноте, при свете выползающей на небо луны. Навстречу ему выскочил взлохмаченный, измазанный в саже, пацан, схватил за уздечку его коня и второго, предназначенного таном для Нэля. Арьель спешился, кинул мальчишке монетку, которая, впрочем, на участь лошадей повлиять должна была слабо. Ибо при корчме не было даже конюшни. Вместо нее имелся тесный навес, куда мальчишка и повел лошадей.
Потянув на себя дверь, Арьель понял, что обращаться с нею нужно аккуратно, ибо она едва держалась в петлях. Видно, не бывало в корчме буйных посетителей, иначе она давно была бы выбита. А может, такое и случалось, да только хозяин, из соображений экономии, предпочитал не менять дверь на новую, а приладить на место старую.
Зал был маленьким и тесным, к тому же плохо освещенным. Но и недостаток света не помешал Арьелю понять, что он тут - единственный посетитель. Он насторожился. А где же Нэль? Ушел спать, не дождавшись? Весьма может быть, учитывая, как он выложился за сегодняшний день.
- Хозяин! - позвал Арьель корчмаря. Вместо него в зал вышла женщина, его жена, вытирая руки о передник. Взглянула на посетителя не очень-то приветливо. Арьель же решил быть повежливее. Впрочем, в любой ситуации он старался поддерживать имидж сердцееда и любезного кавалера, когда дело касалось представительниц прекрасного пола. - Добрый вечер, сударыня. Не скажете, где сейчас мой друг? Мы вместе были здесь днем. Такой невысокий, рябой, с черными глазами. Наверное, он в комнате? Не могли бы вы показать мне, где она?
- Ваш друг, - женщина подбоченилась, не став любезнее ни на йоту, - ушел почти сразу вслед за вами.
- Ка... - на секунду Арьель потерял дар речи. - Как - ушел? Куда?
- Откуда мне знать, - хозяйка совсем насупилась. - Я не обязана спрашивать всяких проходимцев, куда их дорога ведет. Ушел и все.
Сразу после меня! подумал Арьель в тихом отчаянии. Это было несколько часов назад. Если до сих пор не вернулся, значит... уже не вернется никогда.
- Он что-нибудь сказал сам?
- Ничего. Только... - женщина что-то вспомнила и запустила руку в глубокий карман передника, сосредоточенно принялась там шарить. Извлекла наружу скомканный клочок бумаги, протянула его Арьелю. - Просил передать вам вот это. Так вы что, господин? Будете ужинать или комнату брать? Ежели нет, то лучше уезжайте. На ночь мы запираем.
Первой мыслью Арьеля было броситься вслед магу, благо он теперь при лошадях, а Нэль идет пешком. Но он тут же отмел эту идею. Догонять Нэля имело смысл только до ближайшей развилки, расходящейся в три стороны, а ее он уж давно миновал. И едва ли на дороге встретится человек, который может подсказать, в какую сторону отправился неприметный молодой человек в темных одеждах. Тем более, ночью. К тому же, Арьель чувствовал себя выжатым досуха за сегодняшний день.
Утро вечера мудренее, решил он, и сказал хозяйке, что берет и ужин, и комнату. И, сжимая в кулаке бумажку, пристроился за столом, что был расположен поближе к очагу. Пламя давало не очень много света, но его было достаточно, чтобы разобрать буквы.
Почерк мага Арьель узнал сразу - насмотрелся достаточно. Нервный, быстрый и узкий, сильно вытянутый в высоту, он запоминался как никакой другой. Как видно, Нэль спешил, потому что обычно ровные строки скакали и прыгали, как козы. Это обстоятельство затрудняло чтение, так же как и то, что перо было не слишком хорошим. В общем, Арьель порядком намучался, пока сумел разобрать послание, хоть и было в нем всего несколько строк.
"Мне нужно уйти. Одному. Не пытайся меня найти, прошу. Найду тебя сам, как придет время. Обещаю. Прости, что впутал тебя во все это."
Вникнув в смысл написанного, Арьель с трудом подавил желание снова скомкать бумажку и бросить ее в огонь. Найдет, значит, сам, как придет время! Интересно, когда оно придет, и как он собирается искать? И уйти ему, видите ли, нужно одному. Упрямый гордец. Когда-нибудь, собственные амбиции и неуемная гордость его погубят.
Музыкант уперся локтями в столешницу и тяжело опустил на руки голову. Что же теперь делать? Попытаться, вопреки просьбе, разыскать Нэля, или вернуться к тану с новостями? Впрочем, второе, пожалуй, равносильно первому, так как сиятельный вельможа едва ли смирится с заявлением мага и организует свой собственный поисковый отряд, у него на Нэля виды, да еще какие. Не попытаться ли отговорить тана от идеи преследования? В конце концов, если человек просит, чтобы его оставили одного, это - его право.
Право правом, но как же тревожно, как же гадко на душе! Еще сегодня утром Нэль сидел себе под яблоней, почитывая старинный фолиант, и где он теперь? Где застала его ночь? Под какой крышей? Да и под крышей ли?
Невеселые мысли прервала жена корчмаря, принесшая Арьелю ужин, состоящий из гречишной похлебки со шкварками, хлеба и молока. Не густо, но музыкант не стал придираться. Говоря откровенно, ему было абсолютно безразлично, чем подкреплять силы, да и голод изрядно донимал. С утра у него и крошки во рту не было. Поэтому Арьель, отогнав все лишние раздумья, принялся воздавать должное здешней кухне.

Лютня лежала в траве, беззащитная, словно покинутое живое существо. Видно, музыканту было не до того, чтобы возвращаться за ней, о чем он наверняка теперь весьма жалеет. Тан наклонился и бережно поднял инструмент, огляделся. Сгущались сумерки, но еще можно было как следуют рассмотреть и деревья, и траву, и кусты. Судя по следам, неподалеку именно от этого места Арьеля прихватил парень, что явился с магами. Вот и кусты обломаны, словно через них что-то тащили.
Тан пошел по следам, которые скоро вывели его на прогалину. Поднял глаза от примятой, не до конца еще распрямившейся травы... и с шумом втянул воздух сквозь сжатые зубы, изо всех сил сдерживая смех. Вот это картина! Тан положил лютню на краю прогалины и медленно пошел вдоль зарослей орешника, с любопытством поглядывая на необычное явление в центре поляны. Хотелось бы знать, специально Нэль сотворил такое, или случайно. Если специально - что ж, у парня, оказывается, недурное чувство юмора! Хотя в тот момент, надо думать, ему было не до шуток.
Все еще висящие в воздухе люди потихоньку приходили в себя. Они уже начинали слабо шевелиться, но пока не сообразили, что с ними произошло. Тан не спешил окликать их или показываться на глаза, он, обойдя поляну по краю, направился к домику.
Он ожидал увидеть внутри беспорядок - следы поспешных сборов, - но ничего подобного не обнаружил. Походило на то, что Нэль уходил, как есть, ничего с собой не взяв. Он оставил все до единой книги, даже те фолианты, которые наверняка являлись для него настоящим сокровищем - едва ли он мог рассчитывать найти их еще где-нибудь, разве что в крупных храмах Гесинды. Тан с сожалением поцокал языком. Книги - штука ценная, особенно те, что касались магических наук, но он не стал бы горевать, забери их Нэль с собой. В конце концов, магу они нужнее, а тану толку от них никакого, магия все равно для него недоступна.
- Сглупил ты, парень, - пробормотал тан, продолжая осматриваться.
Да, Нэль оставил все. Даже ряды связанных в пучки трав, развешенные по стенам, и придающие комнате вид жилища деревенского колдуна или знахаря, вроде бы не поредели. Тан понятия не имел, для чего нужна вся эта растительность; раздела магии, связанной с травами, он никогда не касался. Впрочем, может быть, травы и не были связаны с магией вовсе, ведь Нэль занимался еще и целительством.
На месте были и пузырьки с эликсирами и вытяжками, а так же маленький тигель и остывшая жаровня. Впрочем, это-то было понятно, не стал бы Нэль тащить с собой инструментарий, спешно убегая.
Сильно пахло черемухой.
В последнюю очередь тан заметил охапку благоухающих веток, наваленных на длинный сундук у стены. Подойдя ближе, он понял, зачем они тут. Откинул угол белого покрова, вгляделся в мертвое лицо. Красивый парень, отметил он, не смотря на то, что сотворил с волосами. То есть был красивый. Что он мог не поделить с Нэлем? Как вообще маг мог перейти дорогу наемнику? Вопрос сколь любопытный, столь праздный. Тан вздохнул и опустил покров обратно.
Хотелось бы знать, зачем Нэль перетащил мертвеца в дом. Чтобы он не бросился в глаза магам, когда они придут в себя? Но они все равно найдут его, когда начнут осматривать дом - а они, несомненно, начнут. Тан в задумчивости поскреб бороду. Оставлять дом, как есть, ему очень не хотелось. Мало ли, что здесь могут найти маги...
Книги, поколебавшись, он все же вынес и сложил поодаль, за деревьями. Не все, а только несколько, самые ценные и редкие. Жаль было бы потерять их так глупо и бездарно.
К магам тан подошел только когда по крыше дома заплясали уже языки пламени. На фоне быстро темнеющего неба они смотрелись очень эффектно.
Темнота была на руку тану. Так маги не сумеют разглядеть его лицо, а отблески разгорающегося пожара окончательно спутают зрение. Можно было, конечно, уйти, не заговаривая с ними, но тан не мог отказать себе в удовольствии посмотреть, как жертвы заклинаний Нэля будут выпутываться из неудобной и довольно унизительной для них ситуации.
- Эй, вы, там! - окликнул их тан с расстояния десятка в два шагов. - Вы как, в порядке?
Ответом ему было невнятное бормотание, хотя оба мага, несомненно, пришли в себя, и беспорядочно ворочались в своих невидимым путах.
- Эй, вы вообще живы?
- Кто... кто вы? - закашлялся один из магов, судя по голосу, человек в возрасте.
- Просто мимо проходил, - беспечно отозвался тан, стараясь подражать говору местного простого люда. - А вообще, я первым спросил, вам первым и отвечать. Вам помощь, может, нужна?
Собеседник заколебался.
- Вообще-то... Что это горит, добрый человек? - вдруг спросил он.
- Откуда мне знать, я же только проходил мимо, - напомнил тан. - Но горит, клянусь, Прайосом, отлично! Так что, господа? Помочь вам спуститься?
- Не выйдет, - раздраженно ответил маг. - Так что иди, добрый человек, куда шел. Нет, постой! - он на минуту замолк, как видно, собираясь с мыслями. - Ты знаешь здешнего владетельного тана? Что это за человек?
Тан сделал вид, что раздумывает.
- Ну... - протянул он, наконец. - Господин тан Альбрехт - хозяин суровый, но справедливый, чего уж там. Ученый человек. Дружбу с магиками и колдунами водит. А вам-то что за дело до него?
- А что тебе за дело до моих дел?
- Да никакого, - тан пожал плечами и развернулся, чтобы уйти. Подумал, не попробовать ли сшибить магов на землю палками, как поступают с яблоками, но решил, что идея не слишком удачная. Да и пусть себе висят, не нанимался он освобождать их.
Маг вдруг снова остановил его.
- А скажи-ка, добрый человек, не встречался ли тебе кто поблизости? Может быть, видел ты тут двоих мужчин? Молодых? Светловолосого и темноволосого?
- Нет, никого не видел.
Тан постоял еще немного, ожидая от собеседника ответной реплики и наблюдая при свете вовсю уже бушующего пожара, как маги пытаются принять подобающий их статусу вид. Зависнув в воздухе, да еще после длительного беспамятства, выпрямиться с достоинством было непросто, и тан закусил губы, чтобы не рассмеяться. Любопытно, когда закончится действие заклинания? Сколько еще несчастным висеть так? Жаль, что Нэль не видит дела рук своих теперь, когда оба его противника пришли в себя, но все еще беспомощны.
Пожалуй, после этого случая маги еще больше озлятся на него, и при следующей встрече (если таковая состоится), обязательно припомнят ему унижение. А ведь он был милосерден, и оставил им жизнь, хотя мог, вполне мог убить и их. Как убил того парня, от которого к утру останется один только пепел.

Нэль сидел среди деревьев чуть в стороне от дороги. Давно уже спустилась ночь, но он не мог заставить себя лечь и поспать, хотя и идти дальше был не в силах - ноги подламывались. Он чертил на земле у своих ног тонким прутиком причудливые, ничего не значащие фигуры, и время от времени поднимал голову, чтобы взглянуть на звезды, прокалывающие тонкими лучиками ажурный покров листвы. Звезды смотрели на него с любопытством, подмигивали, словно спрашивали "Как дела?"
Воздух быстро остывал. Тепло в эти края пришло совсем недавно, а после захода солнца еще иногда подмораживало, особенно если ночь выдавалась ясной, и на траве по утрам, бывало, лежал иней. Нэль отбросил прутик в сторону, спрятал руки в рукавах. Ночная прохлада пробирала до костей, а разводить костер не было ни желания, ни сил. Он представил, что нужно встать для того, чтобы набрать хворосту и веток, и с ужасом отказался от этой идеи. Лучше холод. Да и будь подходящее топливо прямо тут, под рукой, оно все равно было бы бесполезно. Огня-то взять негде, и Нэль сильно сомневался, что сейчас его хватит на самое простое заклинание, которое зажигало хотя бы искру.
До чего же жалкое и беспомощное существо маг, лишенный всей своей силы...
Хорошо бы Арьель внял его просьбе и не поехал следом. Если он благоразумен, то сейчас спит себе в тепле и уюте деревенского постоялого двора, после сытного ужина. Нэль отогнал от себя эти мысли, и не только потому, что голод тут же напомнил о себе. Сожаление и чувство вины были сильнее, чем голод, и ранили глубже. Как бы заставить себя ни о чем не думать? Я говорил сегодня Арьелю о божественности, подумал Нэль с горечью, но я всего лишь человек, и меня обуревают человеческие страсти, желания и сомнения. Ничего тут не поделаешь. Увы. А как хорошо бы было освободиться от всего этого. Избавиться от слабостей человеческого разума, а главное - от слабостей плоти. Хорошо богам - бессмертным, бесстрастным... Не устающим и не испытывающим сомнений в деяниях своих.
Долгое сидение без движения давало о себе знать, заныли спина и ноги. Нэль заставил себя распрямиться и, вздрагивая от ночного холода, растянулся на траве, прижавшись щекой и ладонями к остывающей земле. Говорят, некоторые ведуны умеют черпать силы прямо от земли, из ее соков. Нэль пожалел, что не удосужился порасспросить на этот счет Марику, сейчас такое умение ему очень пригодилось бы.
Нежная молодая трава ласкала лицо, а мысли вновь уносились вдаль. Точнее, ввысь - к покоям Борона. Должно быть, теперь Ивон, наконец, частично успокоился, встретив там Лионетту, по которой тосковал долгие годы. Теперь-то ее никто у него не сможет отнять... если только она и в покоях Бога-Ворона не ждет своего возлюбленного. Напрасно ждет. Нэль закрыл глаза и стиснул зубы, не замечая, что ладони его сами собой сжались в кулаки. Если бы только смерть гасила чувства! Как хочется надеяться, что Борон милосердно дарит своим подданным забвение и успокоение!
Перед внутренним взором Нэля предстало другое место - и другое время. Тесная, почти отшельническая, скудно освещенная келья в храме Гесинды. Каморка, на многие годы ставшая родным домом для совсем юного тогда служителя Богини Мудрой. И высокий русоволосый парень, нависающий над стоящим перед ним худощавым юношей с лицом, изукрашенным оспой. Парень, чувствующий себя в этой каморке неуютно, не к месту, не в своей тарелке. Он не знал тогда, куда девать руки, а за нарочито агрессивным тоном скрывал неуверенность и боязнь. Ибо говорить он собирался с Лионелем, лучшим из молодых магов Аркары, который, поговаривали, превзошел в искусстве магии и кое-кого из старых и более опытных служителей Гесинды.
- Не знаю, зачем тебе Стрекоза, - говорил Ивон, вперив в мага взгляд серых отчаянных глаз. - И не спрашиваю о том. Но прошу - отпусти ее, не держи при себе. Я люблю ее и хочу взять в жены. Так не мешай нам, Лионель! Добром прошу.
- Ты, верно, думаешь, что я опоил ее зельем, - отозвался Лионель. - Или околдовал. Но это не так. Я не держу ее.
- Не держишь? Как бы не так! Если ты не околдовал ее, почему же она как помешанная? Почему не хочет слушать ни мать, ни отца?
- В этом нет моей вины. Спроси у самой Лионетты, почему и зачем она делает то, что делает. А как же поступить мне, Ивон? Гнать ее? Как? Подскажи. Запретить ей приходить сюда? Не думаю, что Стрекоза послушает. Кто я ей, чтобы она внимала моим запретам?
- Ты! Ты спрашиваешь, кто ты ей? - Ивон уставился на Лионеля так, словно у того на его глазах вдруг выросла третья рука или нога. - Ты что же, ничего не знаешь?!
- Не знаю чего?
А ведь он не поверил мне тогда, подумал Нэль, еще крепче зажмуриваясь. Не поверил, но промолчал. Так и ушел, только пронзив на прощание отчаянным - и завистливым! - взглядом. А я и в самом деле ни о чем не подозревал. Лучше бы он ударил меня - ему очень хотелось, я видел! Может, тогда бы до меня дошло. И вся цепочка событий сплелась бы по-другому, и не было бы сегодняшнего дня. Хотя... Повел бы я себя иначе? Сомнительно.
Впрочем, теперь все эти самокопания не имеют ровно никакого смысла, разве только с целью извлечения некоторого - отнюдь не положительного - опыта. Но что за несовершенная штука - человеческий разум! Ведь знаешь, отлично знаешь о бесполезности терзаний задним числом и напрасности запоздалых сожалений, и все равно, продолжаешь и продолжаешь возвращаться мыслями к прошедшему. И становишься собственным палачом, вгоняя одну за другой отравленные иглы в самое сердце...
Под первыми лучами солнца горела серебром легкая изморозь на траве. Совсем немного времени пройдет - и она исчезнет, пропадет последнее напоминание о прошедшей зиме.
Просыпались лесные пташки; неуверенно, по-утреннему, переговариваясь, они перепархивали с ветки на ветку, не обращая внимания на простертого на земле человека. Он лежал неподвижно, словно мертвый, зажав в кулаках пучки травы и подвядшие уже лесные цветы, и легкий ветер беззаботно играл прядями его черных перепутанных волос.

Утром, после плотного завтрака, Арьель, хорошенько поразмыслив, решил-таки вернуться в замок тана. Решение это далось ему отнюдь не легко. Во-первых, не хотелось мотаться туда и обратно, десять раз по одной и той же дороге. Во-вторых, возвращение означало окончательный отказ от попыток разыскать Нэля самостоятельно. В-третьих... то, что числилось "в-третьих", полностью противоречило "во-вторых". Потому что тан, узнав об исчезновении мага, наверняка захочет найти его, об этом Арьель уже думал. И находился в серьезных сомнениях, правильно ли будет допустить организацию этих поисков. Тут тоже существовало "во-первых", "во-вторых" и так далее. Но, если хорошенько поразмыслить, Арьель все же предпочел бы, чтобы Нэля удалось отыскать. И, если возможно, удержать его от необдуманных или, еще хуже, безумный поступков. Ибо Нэль, вне всяких сомнений, все же был безумен, раз вел разговоры о бессмертии.
И только боги знают, что еще он может натворить в своем стремлении достичь недостижимого.